Грачёва Римма Александровна. Ребёнком стала очевидцем осады столицы и героической битвы за Москву. Её рассказы о тяжёлом периоде начала войны в восприятии подростка поражают своей искренностью и проникновенностью. После войны работала геологом, сотрудником геологического управления. В настоящее время – начальник отдела в Комитете ветеранов войны и труда. За работу в ветеранской организации отмечена Почётной грамотой Мэра Москвы.

«Когда началась война, мой отец был зачислен в дружину ПВО, дислоцированную на Кузнецком мосту. После Первой мировой войны он вернулся домой инвалидом и в 41-м его не взяли на фронт. Члены дружины дежурили на крышах во время авианалетов, тушили зажигательные бомбы, обеспечивали светомаскировку.

Летом и осенью 1941 года весь город готовился к обороне. Женщины и подростки рыли противотанковые рвы, дети были возле них – носили пищу, воду.
Полгода Москва находилась на осадном положении. Почти каждый день город бомбили вражеские самолёты.

Зимой 41-го стало совсем плохо с продовольствием. Дома мы пекли лепёшки из картофельных очисток. Практически все дети, с кем я была знакома, недоедали. Мы забыли, что такое сахар – радовались, когда удавалось купить сироп, сделанный на сахарине. Спасал американский яичный порошок и лапша, которую завозили по «ленд-лизу»: иногда папе выдавали ими добавку к служебному пайку. Было нечем топить печку, поэтому ездили на свалку, искали всякие щепки, обломки мебели. Водопровод не работал, замёрз – ходили за водой на набережную Москвы-реки. В комнате было так холодно, что спали мы полностью одетыми, даже в пальто. Люди начали умирать от голода. От истощения умер мой двенадцатилетний двоюродный брат.

Уже после того, как немцев отогнали от столицы, мы стали с мамой ездить по подмосковным деревням: меняли кухонную утварь, одежду, различные вещи на картошку и капусту. Помню, когда мне было всего 8 лет, мы с мамой за день прошагали, в попытке выменять что-нибудь на продукты, больше 30 км. Я даже заснула на ходу.

В 1942 году открылись школы. Но школьных тетрадок не было, и писать приходилось на старых газетах, на обрывках обоев. Школа практически не отапливалась, поэтому сидели за партами в верхней одежде.

Мы, дети войны, рано повзрослели. После уроков вязали варежки, писали письма и отправляли на фронт. Наша школьная тимуровская команда ходила по квартирам фронтовиков и помогала их семьям с домашним хозяйством. Летом ездили за город – собирали жёлуди для прокорма свиней, работали на грядках в колхозах. Старались помогать взрослым во всём, в чём могли. Но мы выстояли!

Самым радостным событием стали сообщения Левитана об освобождении наших городов. Все дети двора собирались у чёрных репродукторов, и с замиранием сердца слушали фронтовые сводки. А затем – обнимались и кричали «ура». А когда наступил долгожданный День Победы – вместе со всеми ликовали: это была и радость, и слёзы».